«Горящее сердце»: Шаварш Карапетян.

 Что же тут – судьба? Каждый сам себе судьба! 

Всяких людей я нынче вижу, а вот сильных нет! 

Где ж они?

М.Горький. "Старуха Изергиль"

В новом году я открываю новую рубрику «О настоящих героях, или на каких примерах воспитывать детей».

Помню, в школе мы читали легенду о Данко (третья часть рассказа Горького «Старуха Изергиль»), пожертвовавший собой и спасший свой народ с помощью «горящего сердца». Наверняка все помнят эту легенду, ну если и не сюжет, то, по крайней мере, имя героя и его «горящее сердце». Но то была легенда, рожденная эпохой романтизма. А есть ли в жизни герои, подобные Данко? Да, есть! И я уверена, что даже и не один. Именно поэтому я решила начать собирать имена и истории настоящих героев.

ЭТО НЕ ЧЕЛОВЕК... ЭТО - ЧЕЛОВЕЧИЩЕ!!!!!!!! Заметку с таким названием я прочитала в социальной сети. Начиналась она так:

«Однажды, тридцать пять лет назад, один советский спортсмен навсегда оставил занятия спортом. Казалось бы, ничем не примечательная история, таких в спортивном мире — тысячи. Но это — лишь на первый взгляд. Потому что речь идет (приготовьтесь считать!) об 11-кратном рекордсмене мира, 17-кратном чемпионе мира, 13-кратном чемпионе Европы, 7-кратном чемпионе СССР. Спортсменов с таким «послужным списком» во всей истории спортивных состязаний можно перечесть по пальцам. И вот на пике своей формы, в зените славы и карьеры он вдруг уходит из большого спорта, чтобы через несколько лет открыть в Москве маленькую мастерскую по пошиву обуви. Этот человек в полном смысле этого слова закопал свой талант в землю, вернее — утопил его в ледяной и грязной воде Ереванского озера. Но упрекнуть его за это вряд ли повернется язык даже у самых горячих болельщиков.»

16-го сентября 1976 года на берегу Ереванского озера происходила самая страшная транспортная катастрофа за всю историю Армении. А в это же время по его берегу бежал свой традиционный утренний кросс единственный человек во всём Союзе, который мог хоть чем-то этому помешать… Потом на эту тему каждый интервьюер задавал, изумляясь, вопрос. И Карапетян, безнадёжно махнув рукой, отвечал:

– Да нет. Случайно там был не я – а троллейбус!

Троллейбус номер 15, в котором находилось 92 человека, громыхая, шёл привычным маршрутом по песчаной дамбе Ереванского озера, за окнами висел мокрый сентябрьский день… Кто говорил, что у водителя случился сердечный приступ, кто вспоминал, что какой-то раздраженный пассажир затеял с ним свару, кто теперь узнает? Но троллейбус сорвался с моста и камнем ушел в воду...

А Шаварш Карапетян с братом Камо бежал кросс с рюкзаком за плечами. Видел сорвавшийся с дамбы и зависший в воздухе над серым озером красный троллейбус – и через секунду круги на воде, сомкнувшейся над ещё живыми людьми. 15 минут – максимум, что они там продержатся: это было понятно с начала…

Троллейбус быстро погружался в мутную воду, его уже отнесло от дамбы метров на 25, и он продолжал погружаться. Глубина была метров десять. Шаварш бежал туда, сбросив ранец, срывая на бегу одежду.

Не останавливаясь, он бросился в воду. Ничего не было видно: вода в озере была мутная. К тому же троллейбус поднял со дна густую тучу ила. Шаварш нащупал нижнюю перекладину лестницы, что ведет на крышу, ухватился за нее обеими руками; ударил в стекло ногами и проник в троллейбус. Сразу же нащупал чье-то тело и с силой рванул его на себя. В это мгновение он понял, что перед погружением допустил оплошность: нужно было выполнить гипервентиляцию - несколько глубоких вдохов. Он знал, что после гипервентиляции может продержаться под водой более четырех минут. Конечно, со свежими силами. Сейчас же ему оставалось держаться только на сверхусилии. Удушье становилось нестерпимым.

Когда Шаварш выплыл, брат его был уже на берегу. Оценив обстановку внизу, он понял, что спасать людей придется ему одному. Хотя Камо и был спортсменом-подводником, его квалификации было недостаточно. Позже все специалисты признали, что это мог выполнить только один человек – Шаварш Карапетян.

Прорвавшийся сквозь плотное оцепление Владимир Самсонович Карапетян стоял теперь на берегу и каждый раз уходил – мысленно – с сыном под воду. Он видел, что все тело сына истерзано осколками оконного стекла, и ясно осознавал, что одна лишь потеря крови может в любое мгновение стоить ему жизни. Но и он знал, что эту работу мог выполнить только его сын.

Двадцать минут в ледяной воде. Двадцать спасенных. На самом деле он вытащил из троллейбуса больше, но не всех удалось вернуть к жизни. Последнего из спасенных он поднял, уже потеряв сознание.

«Видимость была равна нулю, - рассказывал Ш. Карапетян корреспонденту «Комсомольской правды». - Вокруг меня были только песок и муть. Нырнув в очередной раз, я вытащил дерматиновое сиденье автобуса - так устал, что даже не заметил, что это не человек…» Друг Шаварша Бабкен Хачатрян вспоминает, что Шаварш Карапетян еще долгие годы клял себя за это - ведь вместо этого проклятого сиденья он мог спасти еще одного человека. Хотя в чрезвычайных ситуациях силы человека, словно бы удваиваются, однако и они не беспредельны. Ценой сверхъестественного напряжения физических и духовных сил Шаваршу Карапетяну удалось сделать невероятное. И сейчас, оценивая трезвым взглядом совершенный им подвиг, понимаешь, что большего сделать никто бы не смог. Ибо для этого мало быть превосходным пловцом - нужно быть еще человеком великой души.

Когда на место трагедии принесли акваланги, оказалось, что в них нет воздуха. Шаварш Карапетян был убежден: будь баллоны полными, он смог бы спасти всех. Закрытая советская система не могла позволить, чтобы информация о негативном чрезвычайном событии проникла в печать, поэтому все сделанные в это время фотографии хранились в прокуратуре. Директор агентства «Фотолур» Герберт Багдасарян рассказывает: «Мы узнали об этой трагедии только через два года, когда по заказу газеты «Комсомольская правда» готовили репортаж о Шаварше Карапетяне».

Все тело вымотанного до предела Шаварша Карапетяна было покрыто царапинами и ссадинами. Этот подвиг стоил ему заражения крови и двустороннего воспаления легких: в Ереванское озеро сбрасывались и канализационные стоки, что и стало причиной заражения крови. Шаварш Карапетян вынужден был оставить большой спорт. По всей его жизни пролегла резкая граница - до трагедии и после трагедии. Забыты были всего его титулы и награды. Шаварш Карапетян лечился несколько долгих месяцев, а когда решил спросить врачей. Сможет ли он снова заниматься спортом, они ответили, что ничего гарантировать не могут, потому что даже получасовое пребывание в холодной воде может теперь стать для него роковым.

«Когда потом я снова погружался в воду, то понимал, что легкие у меня уже не те, - вспоминал Ш. Карапетян. - Раньше я словно бы играл со своими соперниками, а теперь вынужден был бороться. Я установил еще один рекорд мира. Но уже последний…» Он попытался стать тренером, потом занялся другими делами. А потом и вовсе уехал из Армении.

Перебравшись в 1993-м году в Москву, он попытался начать новую, не связанную со спортом жизнь, и основал небольшой цех по производству обуви. Предприятие его называлось «Второе дыхание». Сегодня он серьезный, преуспевающий бизнесмен - армянские обувщики считаются в Москве лучшими.

Но подвиг, совершенный им 35 лет назад, не забыт. «Спасенные им из троллейбуса люди долгие годы не знали даже имени своего спасителя», - говорит Б. Хачатрян. И только многие годы спустя, уже во времена «перестройки» начали выходить статьи и книги о Шаварше Карапетяне. Его именем названа малая планета, а вскоре Шаварш Карапетян удостоился ордена «Фейр плей» («Благородной игры»), которым ЮНЕСКО награждает спортсменов, проявивших высочайшее благородство в спорте, пусть даже подвиг Шаварша Карапетяна и не был спортивным.

Спустя совсем немного времени после выздоровления Шаварш – столь же неожиданно – оказался в другой аварийной ситуации и принялся стремительно и самоотверженно спасать людей, погибавших от другой страшной стихии – от огня, охватившего пожаром многоэтажный дом. Оказавшись на месте происшествия одним из первых, Карапетян проник внутрь объятого пламенем помещения. Пожарные отказались дать ему противогаз — не имели права. Шаварш работал без противогаза в зоне, где температура превышала 200 градусов. Потерявшего сознание Карапетяна вынес на улицу милиционер. Неделю Шаварш провел в реанимационном отделении больницы.

Два выдающихся поступка, два подвига в мирное время, когда за плечами тридцать с небольшим. Однако был еще один, совершенный в 1974 году, то есть за два года до трагедии на Ереванском водохранилище.

Автобус «ПАЗ» возвращался со спортсменами из Цахкадзора. Шаварш сидел возле самой двери. На одном из спусков водитель остановил машину и вышел в ожидании других пассажиров. Автобус неожиданно тронулся с места и стал быстро набирать скорость, приближаясь к пропасти. Дверь, возле которой сидел Карапетян, была открыта. Ему оставались две-три секунды на то, чтобы решить, что предпринять. Как остановить машину? Он разбил оградительное стекло кабины водителя, прыгнул на его место и рванул ручной тормоз. Увидев, что это ничего не дало, развернул автобус поперек дороги и остановил его. До пропасти оставались сантиметры, а в салоне находилось 30 человек.

О событиях, происшедших на Ереванском водохранилище 16 сентября 1976 года, стало широко известно лишь через шесть лет.  Нескончаемым потоком шли письма; достаточно было написать «Ереван. Шаваршу Карапетяну», чтобы конверты нашли адресата. В письмах восхищение мужеством человека, который побуждает других взглянуть на себя, свою жизнь буквально иными глазами. Письма — о судьбах людских. Письма-исповеди.

«Узнав о Вашем подвиге, — пишет инженер из Омска Р. А. Анисимова, — многие люди на земле станут жить увереннее и чище, потому что рядом есть такой прекрасный и сильный человек».

«Моя жизнь сложилась так, — пишет Ж. А. В. из Душанбе, — что меня ожидали одни разочарования за другими. Мне упорно доказывали, что мои представления о жизни, людях, их взаимоотношениях — утопия. К сорока годам во мне поколебали даже веру в человека, в его высокое предназначение, в добро, которое порождает добро, а не зло. Узнав про Вас, Шаварш, я плакала от восхищения и радости. Я все же оказалась права. Есть идеалы — люди, на которых держится мир. Спасибо Вам!»

«Мой 15-летний сын Володя, — пишет Людмила Татарах из Кривого Рога, — вырезал вашу фотографию из газеты и повесил рядом с портретом Юрия Гагарина. Потом сказал: «Мама, еще один портрет ты повесишь сама, если я буду достоин этих людей».

Мог ли Шаварш думать, что его поступок возымеет столь сильное действие на души людские?

— Нет, конечно, — отвечает он. — Я вообще не думал, что об этом нужно писать в газетах, хотя бы потому, что история слишком тяжелая и тем, кто в ней оказался, не стоит об этом напоминать. Произошла трагедия, я оказался рядом. Я — спортсмен-подводник, рекордсмен мира, и я, естественно, не мог не пойти в воду. Между прочим, вы, журналисты, иногда называете подвигом просто честное выполнение своего профессионального долга. А у Александра Дюма-сына я встретил такие слова: «Исполнить свой долг иногда бывает мучительно, но еще мучительней не исполнить его».

Обувная мастерская на юго-западе Москвы: шесть мастеров, больше ста пар обуви в день со всего района. Москвичи знают, что армяне – отличные сапожники, и очень любят дядю Шаварша. Он стоит за прилавком, принимает обувь в починку, а когда много работы, сам садится за станок.

Кстати говоря, газетчики, оповестившие мир об этом удивительном подвиге, рассказали и о том, что никто из тех людей, которых Карапетян вернул к жизни, не приложил никаких усилий к тому, чтобы хотя бы узнать имя своего спасителя... Никто из спасенных не пришел к Шаваршу и не поблагодарил его.

Данко – это легенда,  Шаварш Карапетян – живой человек. Пока живой.

Я обращаюсь к учителям и родителям, к тем, кому не безразлично, какими вырастут ваши дети. Шаварш Карапетян сейчас живет в Москве. Уверена, его нетрудно найти, пригласить на классный час, урок литературы… Дать детям возможность пообщаться, посмотреть в глаза живой легенде.

Шаварш Владимирович Карапетян (июль, 2011)

Источники:
Шаварш Карапетян: "Верить в себя"
С миру по биту! Шаварш Карапетян.
обыкновенный хозяин мастерской